Антигосударственный пиар на государственном ТВ

Демонстрация на прошлой неделе по РТР фильмов "Брат" и "Брат-2" показывает актуальность темы "справедливого насилия" для современного российского общества.

А показ за день до этого каналом ТВС фильма "Ворошиловский стрелок" и вовсе придаёт этой теме характер антигосударственной пиар-кампании. Характерно, что эти фильмы, созданные в неспокойную эпоху правления Бориса Ельцина, продолжают победное шествие по экранам (и по мозгам населения) уже сейчас, в путинской России.

Главными действующими лицами обоих фильмов являются герои-одиночки, с оружием в руках борющиеся против зла - насколько они в силу своих интеллектуальных способностей и морального уровня способны это зло идентифицировать. В целом фабула этих фильмов полностью повторяет затертые голливудские схемы, ничего не меняя и не привнося. Однако на нашей почве и в существующих условиях подобные идеи имеют совсем другой характер и иные последствия.

Оба фильма культивируют идею внеправового насилия - насилия во имя некоей "высшей цели". В "Ворошиловском стрелке" она проступает явно - это возмездие, или справедливость (в ветхозаветном смысле - "око за око"). В "Братьях" - неявно, это некая "правда", во имя которой герой Бодрова убивает множество людей (в первой части в основном бандитов, во второй всех, кто стоит у него на пути), и опять-таки возмездие. Ни тот, ни другой главный герой фильмов не демонстрируют никаких признаков моральной борьбы или даже внутренних сомнений. Обстоятельства, придуманные режиссёрами и авторами сценариев, приводят к тому, что герои фильмов, присвоив себе статус носителя высшей справедливости, истины в последней инстанции, начинают приводить в исполнение ими же вынесенные смертные приговоры другим героям фильма.

Станислав Говорухин, режиссёр "Стрелка", не дошёл до такого культивирования насилия, которое демонстрирует его коллега Алексей Балабанов в обоих частях "Брата". Это понятно - фильм Говорухина рассчитан прежде всего на среднюю и старшую возрастную группу. Так сказать, для "семейного просмотра". Именно людям среднего и пожилого возраста, наиболее пострадавшим от постсоветской социальной катастрофы такая киноистория как бальзам на душу.

Стрельба ветерана, которого играет Михаил Ульянов, эмоционально мотивирована - трое молодых преступников изнасиловали его внучку. Если отбросить довольно примитивные сюжетные построения фильма, в сухом остатке остаётся следующая идея: беспредел в стране достиг апогея, обнаглевшие "новые русские" и союзная им номенклатура (в лице, как показано в фильме, милиции и прокуратуры) творят, что хотят, защиты искать не у кого, поэтому можно (и нужно) брать в руки оружие и вершить самосуд. Понятно, что общество воспринимает такие идеи "на ура" - сказались постсоветские социальные катаклизмы и годы перестройки, когда редкое СМИ в стране не "мочило" государство и власть. Опасность культивирования подобных идей вряд ли можно переоценить. Как замечает Сергей Кара-Мурза, фильм Говорухина построен на "отрицании идеи права, которая есть разновидность стереотипа антигосударственности. Это - важный стереотип массового сознания, и режиссер его оживляет и на нем играет. Идея права представлена в фильме почти как несовместимая с совестью и достоинством".

Идеи "Ворошиловского стрелка" доводятся до логического конца в первой, и, особенно, во второй части "Брата". Эти фильмы позиционированы как молодёжные. Здесь объяснения постоянному насилию неочевидны. Конечно, главный герой Данила Багров вернулся из Чечни, конечно, бандитская среда, конечно, неспокойная обстановка 90-х годов. Но в целом насилие подаётся в фильме как некий "закон жизни". В привычном смысле положительных героев в "Брате" нет. Представленный как положительный герой Багров-Бодров внешне не слишком отличим от тех, кого он так хладнокровно убивает или калечит. В результате суть фильма заключается в идее: "мир жесток, чтобы выжить надо быть сильным и жестоким, убивать можно и нужно, особенно если перед тобой негодяй (как тебе кажется)". В общем, "на войне как на войне".

И вместо реально пёстрого, разнообразного мира подаётся некая черно-белая схема "мы - они", упрощенная в "Брате" до "я - весь мир". В этом смысле фильмы Балабанова являются лишь несколько адаптированными вариантами популярных в перестройку фильмов ("Фанат", "По прозвищу "Зверь", "Супермен" и т.д.)

Эти идеи ещё больше акцентируются во второй части "Брата". Режиссер переносит действие в Америку - по-видимому, для того, чтобы снять моральные запреты на убийство всех встречных-поперечных. "Брат-2" действительно является образцом культивирования преступления, насилия и вообще зла в чистом виде. Группа молодых людей (включая Багрова и его брата), совершающая ещё в Москве множество преступлений, показана как заслуживающая полного сочувствия. Нет сомнений - симпатии режиссера и зрителей на стороне молодых преступников. Действия Багрова в Америке вообще сведены к компьютерной игре-"стрелялке", когда главный герой, идя по коридору, методично расстреливает всех, кто находится в помещении. И при этом видя их первый раз в жизни. Как говорится в таких случаях, nothing personal.

Самое печальное в истории фильмов Говорухина и Балабанова - положительный отклик в обществе на оба фильма. Сыграла свою роль и продуманная маркетинговая политика, и прочие пиаровские штучки. Но самое главное - фильмы появились в ответ на социальный запрос, воспроизвели необходимые штампы, и эти идеи в обществе укрепили и развили. Показательно, что образ Данилы Багрова был неоднократно использован в рекламе. Например, "Комсомольская правда" рекламировала себя следующим образом: "Данила - наш брат, Путин - наш президент, "Комсомольская правда" - наша газета". Достойное соседство, ничего не скажешь. В ответ на это известный адвокат Ольшанский, безуспешно пытающийся проникнуть в Государственную думу, сочинил такую рекламу: "Путин - наш президент, Данила - наш брат, Ольшанский - наш адвокат".

Нет нужды говорить и о разрушительном воздействии первой и второй частей "Брата" на сознание молодёжи, и без того испытывающей крайний дефицит в моральных ориентирах. В качестве образца представлена жизнь молодого бандита (что немаловажно - не тупого, без золотой "цепуры" и шестисотого "мерина"), который умеет только убивать, слушает модный коммерческий рок и занимается сексом с проститутками, негритянками и поп-звёздами.

В результате мы имеем развитый стереотип о превращении государства из фактора упорядочения жизни и средства защиты граждан в ненужную и даже вредную надстройку. Культивируется идея о якобы наступившем "криминальном беспределе", при котором любой нормальный человек вправе хвататься за оружие по любому поводу.

Совершенно очевидно, что эти идеи совершенно не укладываются в провозглашённую Кремлем политику "укрепления государства", ибо полностью дискредитируют его (в этом смысле реклама "Комсомолки" попросту абсурдна). Более того, пропагандирование этих идей невыгодно даже простым людям, которые сейчас аплодируют подобным фильмам. В условиях масштабного морального кризиса, коррозии традиционных культурных стереотипов (попросту - официальной отмены нравственного закона, совести) право - единственный, хотя и не идеальный защитник простого человека. В условиях действительного (а не виртуального) беспредела у рядового обывателя нет никаких шансов в борьбе против "сильных мира
сего". Даже со снайперской винтовкой или обрезом.

Сергей МИХЕЕВ

Политком.ру