В плену у матери

Воронеж. О том, что 29-тилетнюю темнокожую Ирину уже более пяти лет не выпускают из дома ее мать и бабушка рассказали соседи этой странной семьи. Однако главной виновницей происходящего люди назвали именно мать, 46-летнюю Нину. Мол, и бабка, и дочь у нее под пятой. Что велит, то и говорят, что прикажет, то и делают.

Решив выяснить, как в наши дни возможна такая дикость, мы поехали в Ямное. Кирпичный дом, в котором проживает семья, не выделялся бы ничем особенным, если б не закрытые окна, наглухо завешенные цветным тряпьем, да заросший бурьяном неухоженный огород. Впрочем, откуда чему здесь взяться?! Как оказалось, хозяева уже два года живут без воды.

Дети – цветы жизни

Ирина появилась на свет, когда ее матери было всего семнадцать. Сначала Нина просто-напросто пропала. Испуганные родители тотчас же обратились, куда следует. Но Нина вдруг объявилась так же тихо, как и исчезла. А спустя несколько месяцев обнаружилось, что девушка беременна. Родилась девочка. Шок родителей усилился, когда они узнали, что ребенок оказался темнокожим. Почти тридцать лет назад это было редкостью, а значит, возник неиссякаемый предмет пересудов. Впрочем, девочку старались не обижать – отца у нее не было, заступиться по большому счету некому. Однако Нина «кормила» знакомых и соседей сказками, мол, отец у ее дочери имеется, деньги высылает регулярно, на них и живут.

В ямнинской школе Иринке пришлось трудно. Подростки дразнили ее «ночкой», подруг, как таковых не было. Поэтому мать, обнаружив у дочери музыкальные способности, решила возить ее в Воронеж. Ира окончила музыкальную школу-интернат с отличием. Самое время идти учиться дальше, но мать все решила за нее. Иринка стала работать. Учила игре на фортепиано всех соседских детишек. Надо сказать, ребятам очень нравились эти уроки. К тому же, учительница многого не требовала, с детьми была вежлива и приветлива. Но малыши выросли, и девушка постепенно перестала заниматься преподаванием.

Затворницы

Сама Нина и не думала идти работать, жила на пенсию родителей. У ее отца, участника войны, она была неплохой. Плюс огород худо-бедно кормил. Соседи их не судили, понимали – тяжело без мужчины. От деда тогда помощи было мало. Вроде бы здоровый человек, он шустро бегал по всему селу, но вот напасть – нес околесицу. Людей узнавал, здоровался, и начиналось – что ни слово, то небылица. При этом старик божился, что говорит правду, да и сам в то верил.

А Ирина все реже стала выходить из дому. А потом и вовсе на глаза не появлялась. Самые ближние соседи спрашивали Нину, мол, куда дочка подевалась. Та отвечала, что в городе живет, в Институт искусств поступила. А Иринка тем временем томилась в четырех стенах родного дома. Соседи неоднократно видели в окне силуэт девушки.

А тут дед слег и вскоре умер. И начались у семьи настоящие неприятности. Денег заметно поубавилось, а работать так никто и не пошел. Вскоре за неуплату им отрезали воду. В Ямном подача воды централизованная, колонок нигде поблизости нет, вот и получилось, что остались три женщины совершенно без воды – ни искупаться, ни посуду помыть, ни огород полить. С наступлением темноты свет в их доме больше не включался, ни телевизора, ни радио, ни голосов слышно не было, будто и вправду, нет никого. Так бы и жили женщины затворницами, если б последний случай, который обратил на себя внимание не только соседей, но и правоохранительных органов.

«Мамочка, только не бей!»

Неделю назад поздним вечером в дом Антонины Катасоновой кто-то постучался. Женщина очень удивилась, когда на пороге увидела Иринку. «Глаза огромные, волосы длинные густые, во все стороны торчат. Я ее несколько лет не видела, не признала даже сразу», – рассказывает Антонина. Ира просила сделать матери укол нитроглицерина прямо в сердце, так как та, с ее слов, находится под гипнозом. Врачом Антонина не была, поэтому схватила тонометр и побежала помогать соседям. По дороге Ира говорила непонятные вещи, мол, что мать ее постоянно под наркозом, просила не уходить, не оставлять ее одну с матерью. Пока они шли, другие соседи, видевшие Ирину впервые за несколько лет, удивленно провожали их взглядом.

Однако померить давление Нины в тот вечер так и не удалось. Больная встретила их на пороге, грозно глянула на Иру и, не стыдясь присутствия чужого человека, втолкнула ее в дом, заперев за собою дверь. «Мамочка только не бей, не надо!» – услышала Антонина из-за двери. Попробовала вмешаться – бесполезно. Выбежала на улицу, крикнула подругу и снова обратно. Подоспела подруга Наталья, вместе с Антониной они стали разговаривать с Ниной через закрытую дверь. Наконец, женщина вышла и набросилась на соседей. «Кто дал вам право приходить ко мне!» – кричала она, наступая, а сзади маячило бледное лицо Иры. «Выпусти дочь, мы хотим с ней поговорить», – просили женщины. «Ей не до вас, она получила неприятное письмо», – ответила Нина. А Иринка, взглядом молившая соседей не уходить, опустила голову и зашептала: «Идите, идите, потом поговорим, а то только хуже будет». Женщинам пришлось удалиться ни с чем.

На следующий день в странный дом постучала местный фельдшер Нина Семеновна. Она хотела осмотреть Иринку, но Нина не позволила ей зайти. «Я сама кого хочешь вылечу. Гипнозом», – гордо сообщила она медику.

Сотрудников Рамонского РОВД тоже заинтересовала необычная семейка. Вместе с корреспондентом «Кольца» в Ямное прибыл милиционер. К нам вышла бабушка – Татьяна Ивановна. Она сказала, что соседи их оговорили, а в доме сейчас никого нет – Нина с Ирой уехали в город на работу. Старушка стояла на своем, хотя из-за дверей доносились шорохи и перешептывания. Наконец, общими усилиями удалось вызвать на улицу Нину. В дом она никого не пустила, а участковому сказала, что, как хочет, так и живет, и показать дочь наотрез отказалась.

Ребенок 29-лет

Может, конечно, нет ничего странного в этой семье. Действительно, каждый волен жить, как ему нравится. Но вряд ли такая жизнь по душе молодой женщине. Она запугана и несчастна, уверены соседи. А не так давно люди видели, как Татьяна Ивановна покупала детское питание и игрушки, а вечером вывешивала на веревку целый таз подгузников. При знакомых женщинах она не раз причитала: «Не пущает она ее, ну, не пущает и все тут».

Ребенку в этой семье появиться неоткуда. Вот и гадают соседи, может, решила Нина, что Иринка вновь стала маленькой? А значит, снова пеленки и строгое воспитание...

“Воронежское кольцо”, Воронеж