Бесовщина

Великий Новгород. "Грешна я, батюшка, исповедуйте меня, развяжите от уз греховных", - Анна Петровна со слезами на глазах подошла к священнику. Подошла и уже преклонила, было, голову, как кто-то сзади похлопал ее по плечу. Анна Петровна невольно оглянулась. "Ха-ха-ха", - оглушил церковь жуткий хохот. В лицо Анне Петровне злорадно смеялась какая-то женщина. Дикий оскал, холодный блеск в глазах. И вдруг вес поплыло, помутилось...

- "Скорую", "скорую", - засуетились прихожане, - женщине плохо!

К исповеди и покаянию Анна Петровна готовилась долго, придерживаясь всех церковных канонов. Несмотря на слабость, на утреню в храм пошла пешком. И в церкви не воспользовалась скамеечкой, отстояла всю службу, не чувствуя под собою ног, падая от усталости. "А еще говорят, в храме стоять радостно на душе", - недовольно думала она перед исповедью. Но все равно стояла. Хотела исповедоваться...

- Кто же это? За что? - лежа на больничной койке, Анна Петровна вновь и вновь мыслями возвращалась к странному и страшному происшествию в церкви.

Женщину, которая так дерзко и зло смеялась ей в лицо, она не знала. Даже никогда не видела, хотя в маленьком городке каждый каждого знает хотя бы в лицо. Но более всего ее пугало, что женщину эту никто, кроме нее, не видел.

- Ну, как же, - пыталась она напомнить прихожанкам храма, которые пришли навестить ее в больнице, - женщина, которая меня по плечу похлопала. Она дико еще смеялась мне в глаза...

- Не было никого, - перекрестились женщины, - это ты смеялась, как только к батюшке подошла, как только он занес руку для крестного знамения...

- Что же это такое было? - недоумевала Анна Петровна, чувствуя, как ее тело холодеет от одного лишь воспоминания о случившемся.

И вдруг страшная догадка осенила ее...

Замуж Анна Петровна, а в те годы просто Анюта, вышла не то чтобы по любви, скорее, больше по расчету. Николай парень был симпатичный, видный, но главное, он был деловитым, работящим и честным. Особенно - честным. Если что пообещал, значит, можно быть уверенным, сделает. На такого парня можно было положиться во всем.

"Хороший семьянин будет, - здраво рассудила Анюта, - упускать его нельзя". И, хотя любви к нему не испытывала, она его не упустила.

Все произошло быстро и как-то буднично. Николай был в растерянности. Но, как честный человек, не мог поступиться своей совестью:

- Ну, когда в ЗАГС пойдем, а, Анюта?

И пошла жизнь семейная, размеренная до мелочей. Дом - работа, работа - дом. Анюта оказалась хорошей хозяйкой, Николай - заботливым хозяином. Все было, как представляла себе Анюта.

У Николая и Анюты поднималась уже девочка, когда он встретил ту, единственную. В отделе, где работал Николай, появилась новая коллега. Вошла, и кабинет словно озарило светом.

- Светлана, - представилась она.

С этих пор Николай не мог дождаться утра, чтобы вновь встретиться со Светланой. Нет, она не была симпатичнее Анюты, не была моложе ее. Николай не мог в себе разобраться, почему его так тянет к ней. Но без нее у него все валилось из рук.

Света тоже, словно озарялась радостью, когда на пороге появлялся Николай. Их необъяснимо влекло друг к другу, и они все чаще вместе засиживались на работе, решая производственные вопросы.

Конечно, не заметить этого коллеги не могли. И до Анюты дошли слухи - у Николая служебный роман.

- Ты мне изменяешь! - первый раз Анюта устроила скандал Николаю.

- Это наговоры, у нас ничего нет, - попытался оправдаться Николай и тут же замолчал.

С одной стороны, действительно ничего не было, а с другой - было, и еще как было... Он не мог без нее и дня, выходные тянулись, как вечность.

- Ну, что замолчал? Что? - не унималась Анюта.

С этого времени спокойная и размеренная семейная жизнь Николая нарушилась. Анюта каждый день упрекала его в измене, какой не было. Не могла она смириться с ролью второго плана, а главное, не могла смолчать... И чем больше Анюта его пилила, тем более он отдалялся от семьи. Он весь ушел в работу и как бы раздвоился. Дома он - угрюмый молчун, на работе - жизнерадостный, с тонким чувством юмора человек. Дома его жизнь замирала, на работе лилась через край. Особенно в присутствии Светланы.

- Света, - как-то окликнул ее Николай, когда они остались вдвоем в кабинете, и Света все поняла без слов...

Они стали встречаться чуть ли не каждый день, ловили каждую свободную минуту.

- Я не уйду из семьи, я должен, - честно сказал Николай Светлане.

- Знаю...

Анюта не находила себе места. Она очень боялась, что Николай уйдет от нее, а вместе с ним уйдет и достаток в семье. Она во что бы то ни стало решила удержать Николая при себе.

- Коля, у нас будет еще малыш, - сказала она мужу, когда дочурке было три годика.

- Хорошо, - ответил Николай.

Встречи на какое-то время прекратились. Но лишь на какое-то время. Николай пытался бороться с собою, но у него ничего не получилось. А Анюта все продолжала его упрекать, теперь уже прикрываясь двумя детьми.

- Аня, - как-то не выдержал Николай, - будь уверена, я семью не оставлю. А если ты решишь расстаться со мной, буду помогать всем, чем смогу. Обещаю. Только не мучай меня, и без того тошно.

Анюта все поняла, но расстаться не решилась. "Будь, как будет, - как всегда, здраво рассудила она, - лишь бы была семья, лишь бы у детей был отец". Того, что семья останется без достатка, она уже не боялась. Если Николай сказал, что будет помогать, значит, будет. "Расстаться всегда успею", - подумала она.

Шли годы. Николай по-прежнему жил двойной жизнью, и жена, казалось, уже смирилась с этим. Главное, что в дом он носил деньги, что был хорошим хозяином и хорошим отцом. Она знала, что Николай по-прежнему встречается со Светланой, и, как могла, терпела.

Николай из семьи не ушел и когда выдал замуж дочку, и когда устроил по жизни сына. Пошли внуки, а он все колотился о своей семье. Добился получения трехкомнатной квартиры, записал ее на жену, сына с его семьей оставил в прежнем жилье. "Все, - думала Анна Петровна, - теперь он уже никуда не денется от меня".

Весть о том, что Николай уходит, была для Анны Петровны, как гром среди ясного неба.

- Как уходишь? - не понимала она.

- Аня, я свой долг выполнил, - устало сказал Николай, - дети устроены, ты в достатке. Ты же знаешь, что я со Светланой давно вместе. Не держи на меня зла...

- Ну и уходи! Уходи! Ничего не получишь!

- Да мне ничего и не надо, - удивленно сказал Николай и ушел в чем был.

Хочешь-не хочешь, Анне Петровне пришлось привыкать к новой жизни. Без мужа. Без мужа бы она прожила. Но то, что он ушел, с этим смириться она не могла. Даже несмотря на то, что он, по большому счету, был ей не нужен, она все же решила любыми средствами вернуть его. Пусть давно чужого человека, но, чтобы был рядом с ней. Зачем ей это было нужно, она и сама не знала. Просто ее поедом ела злоба и, чем дальше, тем больше.

Анна Петровна испробовала все: и душевные разговоры, и слезы, и... скандалы в людных местах.

- Анюта, не позорься, стыдно же, - сказал Николай, - люди смеются уже детям в глаза. Скажи, чем тебе помочь. Но я не вернусь, хоть напоследок поживу для себя...

Казалось, Анна Петровна успокоилась. Но это была лишь видимость. Злоба, а вместе с ней и потаенное желание, ушли во внутрь. "Все равно я его верну", - твердо решив не отступать от намеченной цели, Анна Петровна направилась к ворожее...

Словно бесовщина овладела уже далеко немолодой женщиной. Она выискивала адреса, ездила от одной ворожеи к другой, несмотря на расстояния, как одержимая:

- На смерть, бабуля, на смерть заговаривай. Чтоб или вернулся, или умер...

- Вернется, вернется, - бормотала бабуля.

Николай со Светланой прожили три года. Последний год он, до недавних пор пышущий здоровьем мужчина, провел в постели. Жизнь вытекала из него на глазах. Анна Петровна злорадно усмехалась: "Ни мне, ни ей...".

Но перед смертью все же пришла к Николаю. По его просьбе.

- Прости меня за все, в чем я виноват перед тобою, Анюта...

- Бог тебя простит, - буркнула Анна Петровна, - вот если бы не ушел от меня, здоров был бы...

После похорон Анна Петровна оказалась, как в вакууме. Она бесцельно ходила из угла в угол по огромной трехкомнатной квартире, где все напоминало ей о муже. Дети стали замечать за ней неладное. То часами сидит, уставившись в одну точку, то ею обуревает хохот, то начинает с кем-то вести странные диалоги...

- Мама, что с тобою?

- Отстаньте от меня!

Анна Петровна на себя была не похожа. Вместо лица - злобная маска. Что ни слово, то колкость. Отвадила от себя всех, в том числе и детей.

- Ну что ты себя мучаешь, Анюта, - как-то не вытерпела богомольная соседка, - сходила бы ты в церковь, причастилась. В храме так хорошо, душа поет...

"А, может, и правда надо исповедаться, - вконец измотанная Анна Петровна ухватилась за эту мысль, - сколько на мужа ворожила, грех какой на душу брала, не отпустила его с миром перед смертью, а ведь как он просил меня, вот и мучают меня бесы...".

В первый раз тогда она пошла в церковь...

С тяжелым сердцем Анна Петровна встала с больничной постели. Она не верила, что женщина в церкви - плод ее фантазии. Все было так реально. Анну Петровну кинуло в жар. Она подошла к умывальнику, ополоснула лицо холодной водой и подняла голову. Из зеркала на нее смотрела, скалясь... та самая женщина.

- Ха-ха-ха! - разнесся дикий хохот по больнице.

Послышался звук битого стекла. Когда медсестры прибежали в палату, она уже стояла на подоконнике пятиэтажки, вся в крови, и корчилась от жуткого смеха. Они не успели ее удержать. Мгновенье, казалось, тянулось вечность, и хохот за окном стих вместе с приглушенным звуком ударившегося об асфальт тела.

“Волховъ”, Великий Новгород