"Ульяновский меридиан" (Ульяновск)
01(02) от 28-01-2003
Общество
Генералы мусорных карьеров
Ради бутылки водки пьяницы-родители заставляют своих детей работать на сортировке мусора.
В 15 лет эти дети едва умеют читать и писать.
До тех пор, пока они не попали в заволжский приют "Причал надежды", ребята жили на свалке, зарабатывая деньги на выпивку для своих опустившихся на дно общества родственников.
Мусорная гора
Заволжская свалка - это настоящий город со своей иерархией, с домами, построенными из здешнего хлама. Летом сюда съезжаются бомжи со всей области. Кто - на заработки, кто - встретить свою вторую половину. Часто здесь появляются целые семьи, и тогда родители заставляют семилетних малышей выискивать что-нибудь ценное, ползая по зловонным кучам мусора. Говорят, что дети зарабатывают больше, чем взрослые. Они более старательны. В день могут выручить до пятисот рублей. Основной источник заработка - алюминий. На втором месте - ветошь, бумага, жестяные банки. На них тоже можно заработать, но меньше.
Сама свалка тянется на несколько километров, но в одном месте мусор навален так, что похож на гору величиной с двухэтажный дом.
Среди обитателей мусорки ходит легенда о том, как однажды здесь откопали отрубленную кисть мужской руки с золотым кольцом на безымянном пальце. Продав украшение, бомжиха на радостях запила. В итоге отравилась "паленой" водкой, которую закусывала маринованными осьминогами и черной икоркой. Умерла в хижине, которую сама и построила у подножия мусорной горы. Нашли ее только спустя несколько дней.
Вероника
Здесь нет счастливых судеб. И взрослые так же несчастны, как и маленькие обитатели помойной горы.
56-летняя Вероника попала на свалку четыре года назад, когда пыталась обменять с доплатой свою квартиру, чтобы уехать на лечение: у Веры легкая форма миопатии - атрофии мышц. На объявление откликнулась женщина, которая представилась посредником. В день заключения сделки диллер пришла к ней с бутылкой водки. Вера выпила и отключилась... Очнулась в медвытрезвителе. Подобрали ее - до бесчувствия пьяную - на железнодорожном вокзале, в противоположной части города. Выйдя из вытрезвителя, пришла к себе домой. Но на дверях висел новый замок. На стук в дверь выглянул здоровый мужик. Заявил, что квартиру продали и деньги бывшей хозяйке выплатили, "а ты, мамаша, шла бы куда подальше".
- В милиции и в прокуратуре мне сказали, что нечего было водку пить, - разводит руками Вероника. - Скорее всего, мне клофелин подсыпали или еще какую-нибудь гадость... Да кто же это теперь докажет.
Летом она живет тут же на свалке. Воняет здесь так, что даже привыкшие не выдерживают. Зимой Вера мотается по знакомым, но те от нее воротят нос. Ходит ночевать на вокзалы, в подвалы, на чердаки. Но оттуда в последнее время гоняют участковые.
- Я себя редко жалею, - говорит Вероника. - Раз дура - значит, сама виновата. Нечего было какой-то бабе с улицы доверять. А вот детей, которых сюда привозят, жалко.
Дети
Люда Круглова попала на свалку вместе с матерью, сестричкой и младшим братом. В 14 лет, окончив всего два класса общеобразовательной школы, она с трудом умела читать; писала только свое имя. Вместе с братом и сестрой ей приходилось собирать ветошь, бумагу. Взрослые работали в перчатках: опасались заразы. А малыши копались в мусоре - битых стеклах, использованных шприцах и презервативах - голыми руками. Деньги отдавали матери. Иногда удавалось утаить часть заработанного. Тогда дети бежали за несколько километров в магазин. Набивали пакеты шоколадками, жвачками, глотали по пять порций мороженого. И мчались обратно. А на следующий день маялись животом. Когда приезжала милиция, прятались. Но однажды скрыться не удалось. Маленьких бродяжек забрала милиция. И Люда вместе с братом и сестрой оказалась в Заволжском приюте для обездоленных детей "Причал надежды".
- Таких детей я еще не видела, - говорит директор приюта Галина Дворянскова. - Грязные, в ссадинах и синяках. Они больше напоминали Маугли из джунглей, чем обычных ребятишек. После реабилитационного курса они пришли в себя. И оказалось, что это замечательные малыши - умные, ласковые, артистичные. Если бы не их мамаша, которая не пускала их в школу, они бы достигли в жизни многого.
Старшая сестра Люды Светлана чувствовала себя в приюте, как не в своей тарелке. Некоторое время она пожила у своей тети, потом снова вернулась. И... умерла через несколько дней. Местные медики приписали ее бледность и обмороки переутомлению, нервному срыву. Да мало ли что может быть у ребенка, который несколько лет провел среди помойных отбросов. Все оказалось страшнее - мгновенная форма лейкемии. Помочь ей не мог никто.
Люда осталась в приюте. Ей здесь нравится, хотя в первое время, как она призналась, был сильный стресс.
- Знаете, как я плакала первый месяц! - девочка опускает глаза. - Все было непривычно. И новая красивая одежда, которую нам тут подарили, и кабельное телевидение. Тяжелее всего было снова сесть за учебники. Но я сразу подружилась с другими детьми. Так прикольно сидеть за одной партой с малышней! Но я за год прошла сразу два класса.
- Людочке повезло, - говорит Дворянскова. - У нее все будет хорошо, я в этом просто уверена. Она красивый, талантливый ребенок. Поет на наших мероприятиях. А какая у нее пластика! Я за нее спокойна. Но сколько еще есть других ребят, которым мы не смогли помочь...
© ИД "Провинция", 1999 - 2003