15:54-18.06.2004
Подлость
Брянск. Всю жизнь Валентина верила, что ее отец не мог пропасть без вести в том страшном 41-м году. Почему он не разыскивал их с мамой после войны, догадывается. Но точно знает, что потеряли они отца из-за необъяснимой подлости со стороны, казалось бы, близкого человека. Завтра война…
Война застала семью Михаила Осиповича Горбачева, политрука советской армии, в городе Шяуляе. Новоиспеченный двадцатисемилетний лейтенант, пополнивший армейские ряды по призыву партии, попал сюда в 1939 году. Привез с собой из Жуковки и семью — жену Марию и троих дочерей. Младшей, Валентине, не было тогда и года, старшим девочкам Анне и Зине — семь и пять лет. Время было тревожное. Молодого политрука любили в полку, и солдаты не раз успокаивали его жену: «Вы не волнуйтесь. Такому командиру, как ваш муж, мы не дадим погибнуть. Если что, на руках вынесем с поля боя…»
Об этом Валентине рассказывала мама. Сама она была в то время слишком мала. А тот страшный день, когда объявили войну, остался в памяти лишь смутными отдельными картинами. Высокий, красивый темноволосый отец с непривычно строгим лицом. Он берет ее на руки, целует сестричек. Они, глупышки, и представить себе не могли, что видят его в последний раз. Да и слово «война», которое он произносил, было для них непонятным и странным. Прощание было скорым. Мария только успела в слезах обнять своего любимого Мишу и спросить: «А как же я с детьми?» Его последние слова были: «Если я не вернусь, никогда не думай, что я попал в плен. Врагу я ни за что не сдамся. И я верю, что Родина моих детей не забудет».
Только она успела проводить мужа, как тут же к дому подогнали машину. На сборы и погрузку дали пятнадцать минут. Побросала она в два чемодана свою и детскую одежду, да главное мужнино богатство — кожаное пальто (для дочек долго еще это пальто служило памятью об отце). Привезли их на железнодорожную станцию, где было настоящее столпотворение, приказали забираться на открытые платформы уже трогавшегося с места эшелона. Девочек в суматохе пришлось чуть ли не забрасывать, поэтому и оказались они в разных местах. Мать чуть не обезумела, когда обнаружила, что рядом с ней нет детей. Когда состав отъехал от станции подальше и вновь остановился, собрала их с разных платформ. Наконец-то устроились вместе — и вдруг началась бомбежка. Так они узнали, что такое война. Первая бомба попала в паровоз состава с ранеными, что стоял на соседнем пути. Кровь, крики, стоны… Их эшелон успел уйти в лес и там остановился. Бомбежку пережидали, рассыпавшись по лесу.
Спасение
До Брянска Мария с детьми все-таки добралась, но на Жуковку от вокзала уходил последний паровоз. С большим трудом уговорила машиниста взять ее с детьми — в ноги ему падала. Так вот на паровозе и добрались до Жуковки. А там уже станция разбита, все горит… Когда появилась с девочками в деревне Задубравье, где жили ее родные, все ахнули.
Каким-то чудом к Марии в том же 41-м попало первое и единственное письмо от мужа. Михаил писал, что тяжело ранен в правую ногу, лежит в госпитале в Люберцах, и просил ее приехать. Но это было уже невозможно. Брянщину оккупировали немцы.
До освобождения Жуковки так и прожила женщина с детьми в деревне. Поселились в старенькой халупке. Валентине лет пять было, а помнит, как однажды зимой немцы погнали маму вместе с другими женщинами чистить от снега дорогу. В это время к ним в домик местный полицай привел немцев и показывает на папину фотографию, что висела на стене. А он там в военной форме, сфотографировался в 1938 году. На петлицах — лейтенантские кубики. Полицай немцам объясняет: «У хозяйки муж — советский командир, коммунист!»
— Когда мама вернулась, за ней тут же немцы и пришли. Помню, как гнали ее по деревне и плетками стегали, — вспоминает Валентина Михайловна, — а мы вслед бежим, ревем. Немецкий офицер уже приказ отдал расстрелять ее, да спасла ее одна женщина, тетя Полина.
Была Полина не из местных, появилась в деревне с маленькой дочкой, когда война началась. А красавицей редкой была. Говорят, немецкий офицер по-настоящему в нее влюбился. Она-то и убедила его, что не может у крестьянской бабы муж офицером быть:
— Какой из него офицер, из простого мужика-лапотника? Ты кому больше веришь, мне или этому холую полицейскому? Он своих предал и тебя также предаст!
В сорок третьем, когда немцы отступали, забрал этот офицер Полину и ее дочку с собой. После Победы, рассказывали, муж ее в Германии все-таки нашел, на Родину привез. Да так и не простил: избивал сильно.
Она долго и не прожила: все болела и вскоре умерла.
Ложь
На этой истории, больше похожей на легенду, и оказалась замешана ложь, что сломала жизнь всей семье Горбачевых.
В то, что произошло с ними, трудно поверить. Но предела нет не только человеческому благородству. Увы, подлости — тоже.
Когда в сентябре 1943 года освободили Жуковку, на завод, эвакуированный во время войны на Урал, был откомандирован родственник Горбачевых. Для него, бывшего партизана, война на этом закончилась. А людям, эвакуированным вместе с заводом, конечно, хотелось узнать, что осталось от родного города после немцев, как жили там люди… Собрали митинг, попросили выступить на нем как раз родственника Горбачевых. Уже позже до них дошел его рассказ на этом митинге:
— Что я могу рассказать вам? Вот начну с письма советского офицера. Я получил его в партизанском отряде от своего родственника, разыскивающего семью. Долго собирался с силами, чтобы ответить ему. Но все-таки написал, что жена его и дети с немецким генералом уехали в Германию, что по ее воле и генеральскому приказу его мать расстреляли, мою жену и детей повесили… И я остался один, как былинка в поле. Как и он…
Народ слушал и плакал от услышанного ужаса, посылая проклятья на голову предавшей всех женщины.
Первой узнала о той лжи мать Михаила. Она как раз шла к невестке с внучками, уже перебравшимися из деревни в Жуковку. Встретила ее знакомая, как раз из тех, что на митинге том была, обняла, плачет:
— Лелечка, ты живая? А как Маня, где она? Не в Германии?
Мария встретила свекровь после этой встречи в полуобморочном состоянии, всю в слезах:
— Манечка, что ж этот подлец наделал, что ж он Мише написал…
А тут как раз соседка, что поселилась рядом, через стенку, забежала к ним. Как услышала, о чем речь идет, спохватилась тоже:
— Ой, Маруся, а я все время думаю, где я твою фамилию слышала? Так я сама на этом митинге была…
Как вспоминает Валентина Михайловна, этот человек, ставший с тех пор для них врагом до последних его дней, объяснил все очень просто.
Причина-то была в обыкновенной зависти. Он и до войны не любил умного, красивого, удачливого родственника. И не хотел он, чтобы доблестный офицер, вернувшийся с войны героем, хвалился своими заслугами перед Родиной:
— А мне говорить будут, что я ничтожество? — ничуть не оправдываясь бросил он в лицо Марии.
Загадка политрука
А ей на все запросы о судьбе мужа отвечали: политрук 415-го стрелкового полка Михаил Осипович Горбачев пропал без вести в 1941 году. Она вновь и вновь писала, искала его, но ответ был один. Хотя родные точно знают, что в 1943 году он был жив. Уже после Победы, где-то месяца через три, вернулся в Жуковку друг отца, Байков, тоже воевавший на фронте. Он сразу пришел к Горбачевым, чтобы узнать, не вернулся ли Михаил..
Мария и поведала ему, что муж пропал без вести. А по рассказу Байкова, он случайно встретился с ним в Москве в 1943 году. Михаил, уже подполковник, объяснил другу, что в столицу приехал получать правительственную награду, а о семье ничего не знает. Друг ему тогда посоветовал попробовать найти их через партизан. Так и оказалось письмо Михаила в руках родственника. А уж после ответа, который тот дал, вряд ли у него появилось желание вернуться в освобожденный город. Если, конечно, он действительно не погиб.
Три года назад умерла Мария. Хотя и вышла она второй раз замуж, когда на старости лет ее сосватали уже взрослые дочери, но до конца помнила о своем Мише.
— Мы писали на телевидение, в программу «Жди меня», так она все сидела у телевизора и ждала, что кто-нибудь об отце вспомнит, — рассказывает Валентина Михайловна. — А перед смертью мама видела сон: на блестящем сияющем самолете прилетел папа. Она ему: «Миша, я так тебя ждала, возьми меня с собой!» А он ей: «Нет, не возьму, я женат». И улетел самолет, как будто молния сверкнула… А вечером она умерла. Шел ей 86-й год.
А Валентине Михайловне не дают покоя некоторые странности. В 1972 году приезжали к ней в дом двое мужчин из Министерства обороны, интересовались, как живет, помогает ли ей военкомат. После этого ей раза три путевки в санаторий давали. Она перенесла сложную операцию на позвоночнике еще в 1953 году в московской клинике, получила инвалидность. Лет через 10 после того визита опять к ней приезжали из Москвы. Сказали, что они журналисты и будут писать о ее отце, спрашивали про него. Валентина им посоветовала к матери обратиться, но странно — они отказались. А увидев ту самую фотографию отца, из-за которой мать чуть не расстреляли немцы, один из молодых людей обронил фразу, которая тоже не дает ей покоя по сей день: «А я не верил, что он кадровый военный. Думал, что он в войну стал офицером…»
— Мне бы расспросить подробнее, что они знают о папе, но я так растерялась. Они мне и свои документы показывали, а я как будто ослепла, ничего не видела, — рассказывает женщина. А те гости только и сказали ей: читайте об отце в газете «Красная звезда». Да ей не удалось эту газету найти. Зато читая книгу Елены Ильиной «Четвертая высота», натолкнулась на фразу о полке Горбачева, участвовавшем в бою под Паншино, близ хутора Вертячего на Дону. Она почему-то уверена, что это написано именно о ее отце. Обратилась в издательство, но ей ответили, что только автор знала всех героев своей книги, но ее уже нет.
Но самое удивительное случилось с ней уже недавно. Как инвалид детства получала Валентина Михайловна пенсию по потере кормильца от Министерства обороны РФ.
В марте этого года получила она денег меньше обычного. В кассе затруднились объяснить, почему, и поехала Валентина Михайловна в Брянск, в облвоенкомат. Решила забрать свои документы и перейти на свою трудовую пенсию — стаж имеет 36 лет. В военкомате ей и объяснили, почему пенсия уменьшилась. Да еще предъявили требование, чтобы вернула им 1700 рублей, так как их ей… переплатили. А какая-то проверяющая комиссия эту ошибку обнаружила.
— И объяснили мне, — говорит Валентина Михайловна, — что у отца маленькая выслуга лет. Мне должны были платить 10 процентов от его оклада, а платили 25. Как тут не спросить: 59 лет выслуга была нормальной, а теперь мала стала? И как это погибшие люди вообще могут заработать выслугу?
Теперь каждый месяц дочь офицера, погибшего при защите Родины, по частям возвращает этот долг. Сразу отдать не может — жить будет просто не на что.
“Десница”, Брянск
При полной или частичной перепечатке ссылка на Sobkor.Ru обязательна.
|
|
