14:41-24.08.2004
Сонька - смоляная ручка
Вологда. Кто бы мог предположить, что под личиной бабули-божьего одуванчика, ветерана Великой Отечественной и по совместительству - жертвы сталинских репрессий, скрывается известная брачная аферистка! Свою последнюю жертву семидесятишестилетняя Алла Ревенкова нашла совсем недавно. Бес в ребро
Как-то мне позвонила подруга – Ленка Корякова.
– Знаешь, у папы, по-моему, прогрессирует маразм! – без обиняков заявила она в первую же минуту разговора. Я удивилась: Илья Яковлевич в свои семьдесят девять отличался отменным здоровьем и, в отличие от многих ровесников, сохранил удивительную ясность ума. Поинтересовавшись у Елены, в чем дело, я с удивлением узнала, что старик собрался жениться.
– Непонятно, почему ты так переживаешь, – утешала я подругу. – Он уже тридцать лет живет один, но особой моральной устойчивостью, как ты сама тысячу раз говорила, не отличается. По-моему, уж лучше постоянная спутница жизни, чем бесконечная череда любовниц сомнительного происхождения!
Тут я не погрешила против истины. Коряков-старший действительно до дам был сам не свой. Сколько раз навещавшая старика Ленка заставала у него представительниц прекрасного пола!
– Вообще-то Алла Андреевна – вполне благообразная старушка, – призналась Елена. – Но с тех пор, как она поселилась у папы, с ним творится что-то странное.
В ближайшие выходные мы с подругой приехали в деревню Кубарево, где жил ее отец. Пожилая невеста производила самое благоприятное впечатление. Чистенькая, ухоженная, с обаятельной улыбкой, она тут же принялась собирать на стол нехитрое деревенское угощение: свежую картошечку, зеленый лук, хрустящие малосольные огурчики.
– Аллочка, – как-то виновато обратился к ней хозяин, заискивающе заглядывая невесте в глаза, – девочки приехали, так может, мне до сельпо добежать за бутылочкой сладенького?
– Что ты, дорогой! Тебе категорически противопоказан алкоголь. Девочки, думаю, не станут возражать, – ответила старушка.
Мы промолчали. Конечно, еще месяц назад Илья Яковлевич мог позволить себе принять на грудь изрядное количество горячительного, причем на его богатырском здоровье это, похоже, никак не сказывалось. Но бабушка – молодец: ишь как ловко взяла жениха в оборот! Помнится, при жизни первой жены, Ленкиной матери, он в таких случаях просто брал кошелек и бежал в магазин.
– Пенсию-то у меня Алла забирает, – виновато признался Илья Яковлевич, когда я, не удержавшись, похвалила будущую супругу за твердость характера. Алле Андреевне это признание почему-то не понравилось, и она взглянула на старика с такой неприкрытой злобой, что даже мне стало не по себе.
– Она зомбирует его! – возмущалась подруга, когда мы уже возвращались на станцию.
– А по-моему, нет ничего плохого в том, что жена распоряжается средствами. Хотела бы я, чтобы мой муженек всю получку мне отдавал и не требовал отчета, куда я все истратила, – робко выразила я свою давнишнюю мечту.
И тут Корякову будто прорвало. Выяснилось, что тревогу забили соседи, к которым старик на днях обратился с просьбой покормить его. Односельчане, привыкшие к тому, что у деда Ильи дом – полная чаша, удивились, но спросили: неужели дочь не помогает?
– Лена привезла недавно деньги и продукты. Но я все Аллочке отдал, а куда они потом подевались – не знаю, – ответил Коряков.
Я посоветовала Ленке оставить до поры до времени отца в покое – не маленький, дескать, сам разберется! Подруга надулась, но ничего не сказала.
«Ведьма»
Прошел еще месяц. Однажды вечером – было уже довольно поздно – Ленка ввалилась ко мне в квартиру и с порога закричала:
– Караул! Отец уже начал заговариваться! Называет меня именем покойной мамы и приглашает в Сочи! А эта ведьма, небось, только и ждет его смерти!
– Послушай, – попробовала я образумить подругу, – ну какой ей смысл сводить старика в могилу, если они даже не женаты? Или все-таки сыграли свадьбу?
– Нет, но это тоже подозрительно. У старухи якобы какие-то проблемы с паспортом, и она по какой-то причине не может его обменять на новый.
Выяснилось, что Алла Андреевна настаивала на немедленном оформлении завещания и даже ходила скандалить в сельсовет: председатель, до которого уже дошли слухи о плачевном состоянии психики Ильи Яковлевича, наотрез отказался заверять последнюю волю односельчанина.
На другой день я взяла на работе отгул и снова отправилась с Еленой в Кубарево. За те несколько недель, что я не видела Илью Яковлевича, он здорово изменился. Похудел килограммов на пятнадцать, оброс и почти не вставал с постели. Старик, похоже, даже не узнал нас.
Ленка, обливаясь слезами, вызвала такси, и мы, собрав немногочисленные вещи старика, под причитания Аллы Андреевны («дайте человеку умереть спокойно!», «ох, Илюшенька, на кого же ты меня покидаешь!») отвезли Корякова в больницу. Прогнозы докторов были неутешительными…
Когда за нами закрылась дверь приемного покоя, Ленка решительно сказала:
– Все! Едем обратно в деревню! Я выведу старую ведьму на чистую воду!
Первым делом подруга отправилась к сельскому участковому. Кубаревский «Анискин» пообещал всяческое содействие и попросил хотя бы пару дней не трогать Аллу Андреевну. Развязка потрясла всех.
Недолго музыка играла
В следующий раз мы с Ленкой переступили порог дома ее отца в сопровождении милиционера. Участковый направил коллегам запрос и вскоре выяснил, что Аллу Андреевну на самом деле звали Софьей Николаевной Кульковой. В Великой Отечественной она не участвовала по той простой причине, что в это самое время тянула свой первый срок за спекуляцию и мошенничество. Пребывание в местах не столь отдаленных, вероятно, не поспособствовало перевоспитанию криминально ориентированной гражданки. Сонька освоила новый вид уголовно наказуемого бизнеса. Она знакомилась в поездах с состоятельными пожилыми мужчинами, по возможности выходила за них замуж. Спустя какое-то время ловеласы умирали, не забыв оставить завещание в пользу любимой супруги... Впрочем, удалось доказать причастность Кульковой только к одному преступлению такого рода. Заботливая «вторая половинка» угостила третьего по счету мужа неким лекарством, резко повышающим артериальное давление, и тот скоропостижно скончался от инсульта. Расчетливая убийца не предусмотрела, что безутешные родственники потребуют провести экспертизу!
В местах не столь отдаленных Соня (успевшая обзавестись за годы отсидки прозвищем «смоляная ручка» – видимо, по аналогии с Ручкой Золотой, а также потому, что к рукам мошенницы деньги так и липли) провела четырнадцать лет – от звонка до звонка. Освободилась уже в пенсионном возрасте. Но и в пятьдесят семь она не утратила обаяния. До переезда на Вологодчину наша героиня ухитрилась еще дважды стать наследницей доверчивых дедушек. Сведения о том, что София сводила престарелых мужей в могилу испытанным способом, отсутствуют. Возможно, старики умирали сами. Кое-кто считает, что мошенница прибегала к помощи колдовства. Забегая вперед, скажу, что анализы не выявили ни малейших признаков отравления и у Ильи Яковлевича.
Но что случилось тем дождливым августовским днем ровно год назад, когда мы с Ленкой встретились с престарелой мошенницей в последний раз?
– София Николаевна, – сказала моя подруга звенящим от гнева голосом, – даю вам десять минут на то, чтобы собрать пожитки и убраться отсюда. Советую сесть на поезд, следующий в самом дальнем направлении. И если я еще раз услышу о таких фокусах, вы, дорогая моя, снова окажетесь в тюрьме. И даже ваш почтенный возраст никого не остановит.
Тогда я впервые осознала полностью смысл выражения «только пятки засверкали». Сонька – смоляная ручка с необычной для ее габаритов и лет легкостью бежала по проселочной дороге по направлению к трассе.
– Может, в «плечевые» решила на старости лет податься? – пошутил участковый.
Илья Яковлевич почти полностью поправился. Но женщин в гости почему-то больше не приглашает. Кроме нас с Ленкой, конечно. Кстати, и в рюмку старик больше не заглядывает – за это его несостоявшейся спутнице жизни Ленка благодарна. А саму гражданку Кулькову мы больше не встречали и до сих пор так ничего о ней и не слышали.
“Хронометр”, Вологда
При полной или частичной перепечатке ссылка на Sobkor.Ru обязательна.
|
|
наши кумиры || безумный мир || здоровый образ || о нас || поиск
