14:00-02.08.2004
Сумасшедшая любовь
Ростов-на-Дону. Ранним декабрьским утром в дверь его дома торопливо постучали. На пороге стояла женщина - молодая, худенькая и совершенно голая. "Стоит, в чем мать родила, и дрожит - то ли от холода, то ли от страха. Начала что-то сбивчиво бормотать, но тут подбежали санитары, скрутили ее и затолкали в "скорую". Это была Света", - вспоминает Андрей. А дальше... Дальше была любовь. - Любовью вылечил Светку? Все это слова, годящиеся для какой-нибудь мелодрамы! Не было у Светки никакой болезни, - говорит Андрей.
Передо мной сидит здоровенный сорокачетырехлетний мужчина. Загорелое обветренное лицо, серые глаза. Кулаки размером с дыни. На среднем пальце правой руки татуировка - темная карточная «пика».
- На зоне сдуру наколол. В 83-м получил «рубль сорок шесть», - и поясняет, - 146-я статья Уголовного кодекса РСФСР: «Разбой». Хотя разбоя как такового не было. Была месть.
Из Афгана - на зону
Родился и вырос Андрей Климов в Таганроге. Окончил механический техникум, а в 1980-м его забрали в армию. Служил в Афганистане, был ранен. В 1982-м вернулся домой и вручил заплаканной от счастья матери свои медали: «За отвагу» и «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа». Но в домашнем уюте пожил совсем недолго: сослуживец звал к себе на Север, - и Андрей поехал. Теперь и сам не знает: то ли за длинным рублем, то ли просто не мог вернуться к простой тихой жизни после Афгана.
А в 83-м «афганец» Климов загремел на зону. В Кемерово Андрей ремонтировал машину местному подпольному «цеховику». Между ними вышла ссора, цеховик Аркадий не заплатил Андрею денег, но главное - увел у того подругу.
- Я сказал ему: женщину забирай, раз она сама к тебе ушла. А деньги верни, - вспоминает Климов.
Но Аркадий рассчитываться не хотел. Тогда Андрей выпил с друзьями спирта, взял обрез у сторожа соседнего склада, тоже бывшего «афганца», потерявшего ногу, и пошел восстанавливать попранную справедливость. Неподалеку случилась милиция, и прежде, чем Андрея повязали, он успел разбросать в стороны троих патрульных. Дали ему семь лет. Отсидел их Климов по полной программе: от звонка до звонка.
Пока Андрей топтал зону, умерла его мать. Телеграмму родственники послали поздно, да он и не успел бы приехать на похороны из Кемеровской области.
В 1990 году, освободившись, Андрей вернулся домой в Таганрог. Материн дом стоял пустым: младшая сестра Андрея удачно вышла замуж и уехала с мужем в Москву. На дом она не претендовала.
- Я, как сыч, один слонялся по комнатам, не знал, как жить дальше, чем заняться, - вспоминает мужчина. - Мать потерял, свою семью не создал. Вокруг была другая жизнь, шла перестройка. Знакомых в городе почти не осталось, где работать, непонятно. Одним словом, полная неприкаянность.
Вместо Деда Мороза - голая Снегурка
Новогоднюю ночь 91-го Андрей провел в одиночестве. Рассматривал старые фотографии, вспоминал маму. А под утро в дверь его дома раздался торопливый стук.
- Открываю, а там - женщина, молодая, худенькая и совершенно голая! Стоит, в чем мать родила, и дрожит - то ли от холода, то ли от страха. Начала что-то сбивчиво бормотать, но тут подбежали санитары, скрутили ее и затолкали в «скорую». Это была Света...
Андрей стал расспрашивать у соседей, откуда взялась его утренняя гостья. Ему рассказали, что Света живет за два дома от него, и в психушку ее забирают не в первый раз.
Светлана окончила педагогическое училище в Ростове и собиралась поступать в Таганрогский пединститут. Во время сдачи вступительных экзаменов с ней и случился первый припадок: в углах комнаты мерещились страшные лица, а голоса велели выпрыгнуть из институтского окна. Свете поставили диагноз - шизофрения. В психиатрическом стационаре она стала частой гостьей.
- Мать у Светы была странная, - рассказала мне Ольга, двоюродная сестра Андрея. - Чересчур требовательная, всю жизнь проработала учительницей. Могла преувеличенно хвалить дочку, затем тут же наказать и постоянно ругала. От такого недолго и спятить...
Забудь о психушке!
Большеглазая испуганная женщина не выходила у Андрея из головы.
- Я чувствовал себя виноватым: она попросилась ко мне, а я не сумел ее защитить, позволил увезти санитарам. Она закричала, как пойманная ласточка, когда они сажали ее в машину, - вспоминает Андрей. - Почему она именно в мою дверь постучалась?
Через две недели он не выдержал, поехал проведывать Свету в Ковалевку. Но его не пустили: кем он приходится пациентке? А еще через месяц Андрей встретил соседку рядом со своим домом. Света шла по улице бледная, тихая, остриженная под мальчика. Андрея она не узнала.
К тому времени Климов с помощью двоюродной сестры нашел работу в автомастерской. Светлана устроилась работать в школу уборщицей. Однажды 8-го марта он подкараулил ее возле своей калитки. Подошел, протянул ветку мимозы и пригласил к себе.
- Она так светло улыбнулась и согласилась. Не испугалась, не кокетничала, - лицо Андрея освещено счастливым воспоминанием. - Мы очень много с ней говорили. Она рассказала, как ей тоскливо и противно в психиатрическом стационаре. Как это мучительно, когда к голове подключают электроды и пускают ток, и как она боится снова туда попасть.
- Больше ты в психушку не поедешь. Обещаю, - твердо сказал подруге Андрей и предложил остаться жить у него.
Впервые историю Светланы и Андрея я услышала от его двоюродной сестры.
- Андрей выполнил свое обещание. За десять лет, что они прожили вместе, Свету ни разу не забирали в больницу, - говорит Ольга. - Бывало, они приезжали к нам в гости. Иногда Света становилась слишком оживленной, смеялась так странно из-за всяких пустяков. Она любила рассказывать интересные истории, как будто происходившие с ее знакомыми, часто про необыкновенную любовь. Хотя о каких знакомых могла идти речь? У нее их не было. Наверное, сама все сочиняла. Иногда ее «заносило». Ее могли взволновать какие-то мелочи, и она начинала плакать навзрыд ни с того ни с сего. Но Андрюшка умел ее успокоить: уведет в другую комнату, обнимет и гладит по голове, как ребенка. И так ласково ей что-то говорил.
Однажды в гости к Ольге пришла подруга Марина. Она была знакома с Андреем и имела на него свои виды.
- Повезло же дурочке! - завистливо кривилась Маринка. - Ишь, чокнутая, а хитрая: такого мужика захомутала!
- Но Света не была хитрой, - продолжает Ольга. - Она была просто не от мира сего.
Она была просто другая
- Я думал, ее мать сожрет нас, - вспоминает Андрей. - Всегда удивлялся, откуда у моей Ветки взялась такая мамаша: дородная, напористая, голос командирский. Орала мне: «Зачем тебе моя дурочка? Она же ненормальная, инвалид!» А Светлану пилила: «Куда тебе замуж? Посмотри на себя, несчастная!» И тут же кидалась обнимать: ты ж моя бедненькая! Вот уж кто, по-моему, действительно сумасшедшая...
Андрей решил продать дом и увезти Свету из Таганрога, подальше от матери.
Первое время Светлана беспокоилась: чувствовала, что с ее головой как будто не все в порядке, и тревожилась, что не принимает лекарства, которые ей выписал врач. Но Андрей просил ее не пить таблетки: от них, по его словам, она становилась какая-то ватная и ненастоящая.
В поселке Ростовом, куда они переехали, Андрей брался за любую работу: был механиком, водителем, пахал на стройке. Света устроилась в местную библиотеку, но ненадолго - библиотеку вскоре закрыли. Хозяйство решили не заводить: с коровой слишком много хлопот, а кур Света не любила: ей было неприятно смотреть, как они возятся и копошатся. Держали только двух молочных козочек.
У Светланы были привычки, которые заглядывавшим порой соседкам казались странными. Например, зеленая чашка с золотистым львом должна была непременно стоять на полке после тарелки с зеленым ободком - и не иначе. А дуршлаг ни в коем случае не должен был оставаться на виду.
- Ну и ради бога, кому это могло помешать? Просто она была немного другая, - пожимает плечами Андрей. И вспоминает, как сестра Ольга подарила Свете формочки для печенья в виде разных зверушек: ежика, птички, черепашки. Света с увлечением взялась печь. Вечером, когда Андрей вернулся с работы, поставила на стол полную вазочку душистого печенья. Но как только он отправил в рот румяного сдобного зайца, Света неожиданно расплакалась: их нельзя есть! Мне их жалко!
Тогда Андрей предложил: давай сложим зверушек в пакет и отнесем на луг. Так и сделали, «выпустив» в траву всех печеных зверей. Света была довольна.
Я слушаю этого здорового, грубоватого мужика и думаю: это какое же надо было иметь терпение, чтобы так спокойно и чутко реагировать на все причуды своей странной жены.
- Да никакого такого терпения не требовалось, - разуверяет меня Андрей. - Что здесь особенного? Я что, не обошелся бы без этих печенек? Даже весело было...
Света хорошо пела. Иногда в минуты душевного смятения песня превращалась просто в тихое подвывание.
- Когда мы только поселились в этом доме, Света чувствовала себя неспокойно. Вечером вышла в сад и затянула свое пение. Я сел рядом и затянул вместе с ней. Соседка тогда хотела нам обоим «дурку» вызывать, - смеется Андрей. - Я ее еле успокоил.
- Но неужели за все годы, что вы прожили вместе, Светланина болезнь ни разу не дала о себе знать? - изумляюсь я.
- Ну, как сказать. Ей иногда становилось вдруг страшно. Особенно после того, как побывает в гостях у матери. Но она справлялась, а я помогал ей, как мог.
- Иногда Света рисовала пугающие рисунки, какие-то запредельные, - рассказывает Андрей, - а затем сжигала их.
Она также когда-то делала дома, но мать кинулась тушить, между ними завязалась борьба, и Свету в очередной раз госпитализировали. А Андрей отнесся с пониманием: соорудил для Светы специальный очаг во дворе, выложил его камнями, а сверху нарисовал бронзовой краской ослепительное солнце. Жги, сколько хочешь!
В комнате, где мы беседуем, на полках много книг. В основном - русская классика.
- Ветка научила меня читать, - объясняет Андрей. - Не в смысле буквы складывать - это я и раньше умел, - а в смысле понимать, получать удовольствие от литературы. Мы с ней много читали по вечерам: заберемся на диван и читаем друг другу вслух по очереди. Телевизор почти не смотрели. Нам всегда было хорошо вдвоем...
Два года назад Светы не стало. Идиотская, трагическая случайность: шальной водитель свернул туда, куда сворачивать было нельзя. Света как раз переходила дорогу, возвращаясь от матери.
- Свете с Андреем очень повезло. Он в буквальном смысле носил ее на руках и никогда не считал сумасшедшей. Он как будто все время играл с ней, - подытоживает Ольга. - В игру, которую понимали только они двое.
“Газета Дона”, Ростов
При полной или частичной перепечатке ссылка на Sobkor.Ru обязательна.
|
|
