Владимир Толоконников: Шариков - прекрасный человек!

Он обессмертил себя одной-единственной ролью. Полиграф Полиграфович Шариков из "Собачьего сердца", несмотря на всю свою "отрицательность", стал любимым персонажем для миллионов людей. Очень тепло относится к своему персонажу и сам актер: "Я его обожаю! Это прекрасный человечек, испорченный Швондером и гипофизом Клима Чугункина, который ему вшили. Он же не виноват в этом".

Но несмотря на столь головокружительный успех, выпавший на долю этой картины, Владимир Толоконников не переехал на жительство в Москву, а по-прежнему живет в родной Алма-Ате и работает там в Театре русской драмы.

«Не люблю ходить и просить»

- Владимир, в России при вашей популярности вы могли бы быть гораздо более востребованы в кино. Нет сожаления, что живете в Казахстане?

- Я считаю так: время - деньги. Если сниматься в сериалах, то мне надо все время быть там, в России. А здесь, в Алма-Ате, у меня театр, дом, семья. Может быть, я и влез бы в большой сериал, но можно влезть так, что потом и не выпутаешься. Лучше сниматься понемногу - так, как я снимался в «Русском спецназе». Там из восьми серий я появляюсь в шести. Мне больше и не надо!

- После успеха «Собачьего сердца» не было желания перебраться в столицу?

- Желание, может, и было, но я не любитель ходить и просить.

- А когда вы только решили стать актером, не хотелось покорить столицы - Москву и Питер?

- Когда я решил стать актером, я не думал о Москве или о Питере. Я просто хотел быть актером. Москва меня не приняла. Слишком уж много в те годы было блатных. Три года бился, поступал во все учебные актерские заведения, вплоть до циркового училища… В результате после всех этих поражений в Москве я попал в Куйбышев. Целый сезон в местном ТЮЗе жил, в ТЮЗе работал, при ТЮЗе учился. Потом на гастролях подрался… из-за любви, и меня с учебы отчислили. А на работе оставили! Потому что за сезон я успел залезть в семнадцать спектаклей. В некоторых играл по две роли. Был даже Фирсом в «Вишневом саде». Но я все равно сразу из ТЮЗа уволился. Закончил Ярославское театральное училище и вернулся в Алма-Ату. Здесь, в Театре имени Лермонтова, в то время был ваш питерский режиссер Сулимов, он входил в десятку лучших режиссеров страны. И вот я уже тридцать лет здесь, в театре.

Бортко похож на Воланда

- Казахстанское кино в каком состоянии сейчас находится?

- В плачевном. Его почти нет. В Москве все четко - чик, чик - и готово. Сериалы крутятся. Правда, я сериалы не люблю, хоть сам и снимаюсь в них. Пробовал смотреть несколько серий «Бедной Насти», так меня это просто достало. Только один Филиппенко сериал и спасает - блестяще работает. Кстати, он наш, алма-атинский. Мы с ним в одном драмкружке занимались, одну роль в сказке «Волшебные кольца Альманзора» в очередь играли. Принца Болталона.

- А сейчас общаетесь?

- Конечно, когда я бываю в Москве. Но он занятой человек. Сейчас Саша играет Азазело в «Мастере и Маргарите». Как я ему завидую! Я тоже должен был сниматься в этом фильме, но что-то там не состыковалось. Бортко ведь два раз брался ставить этот фильм. В первый раз я пробовался на Босого Никанора Ивановича. Во втором варианте Бортко мне давал роль бухгалтера Ласточкина, но потом почему-то передумал. Я на него не в обиде, просто хотелось хоть в маленькой роли попасть в это полотно.

- Как думаете, получится у Бортко фильм?

- Думаю, да. Он - человек, который ничего не боится. В нем есть черты Воланда. А если упрется, то уже никак его не свернешь. Как он меня утверждал в «Собачье сердце»! Ведь заказчики - Гостелерадио - были против меня: существовало много других кандидатов. А Бортко выбрал меня и несмотря ни на что открыл мне дорогу в кино. За это ему огромное спасибо.

- А как вы восприняли бортковского «Идиота»?

- Вы знаете… Бортко, конечно, убежден, что он сделал все здорово - мы с ним об этом говорили. Я же считаю, что первый «Идиот» побеждает. И даже не столько сам фильм, сколько исполнители главных ролей Яковлев с Борисовой. В новом же «Идиоте», по-моему, не на месте Вележева. В ней нет чистоты, а присутствует какое-то отрицательное обаяние. Другое дело Миронов. Он молодец - здорово тащит эту роль. Но местами и у него есть просадки. И Машков Рогожина, по-моему, не потянул. Его, красивого мужика, одели в костюм Рогожина, но этот костюм для него чужой. Нет в нем страсти, нет мощи. Не видно, что он любит Настасью Филипповну. Может быть, конечно, Вележева такова, что ее трудно полюбить. Ведь для того чтобы показать страсть, нужно самому ее в той или иной мере испытывать…

- Как вы чувствовали себя на съемках «Собачьего сердца»?

- Я все время был недоволен собой. Все время хотелось переснять, переделать.

- Бортко вам позволял переделывать?

- Он говорил: «А иди ты, всегда ты чем-то недоволен». Мы переснимали только один раз - помните, эпизод с галстуком, когда я говорю: «Документ мне нужен Филипп Филиппыч». Первоначально эта сцена решалась, что я вроде Сталина должен был сидеть за столом. Но потом ее переделали. Тогда же коммунисты были еще сильны, шел переходный период. Или вот другая сцена, которой нет у Булгакова, - когда Шариков на трибуне выступает. Этот кадр хотели вырезать, но Бортко заявил: «Я, может быть, из-за этого кадра весь фильм делал». Вот вам проявление его воландовскиx качеств. Ничего не боится.

«Свезло мне…»

- Когда фильм вышел, как к вам стал народ относиться?

- Особенно донимала пацанва. Кричали: «Эй, Шарик, Шарик!» Меня это убивало. А на встречах в школах первое время просили спеть частушки из фильма: «Эх, яблочко, да на тарелочке...» Потом начались восторги, но я порой не мог их слышать. Хорошо еще, что у меня трезвое отношение к себе как к артисту. Я думаю, такой материал, как роль Шарикова, нельзя было плохо сыграть. По большому счету мне повезло. «Свезло мне», - думает пес Шарик в фильме. И я тоже потом часто мысленно повторял эти слова. Моя фотография была одной из семидесяти. На Шарикова, между прочим, Броневой претендовал. Но первой из семидесяти фотографий Бортко указал на мое фото… Это даже не везение, а шанс, который был дан мне за то, что я честно играл в театре всякие эпизодические роли. Играл и верил в себя. Думаю, тут существует какая-то закономерность.

Я уже на первой пробе почувствовал, что понравился Бортко. Он мне сам подавал реплики, а потом периодически выходил из помещения. Впоследствии признался, что выходил, потому что не мог сдерживаться, его сотрясал смех.

- Какие чувства вы испытываете к Шарикову?

- Я его обожаю! Это прекрасный человечек, испорченный Швондером и гипофизом Клима Чугункина, который ему вшили. Он же не виноват в этом. Если бы ему пересадили гипофиз Эйнштейна, он был бы Эйнштейном. Бортко придумал для картины эпизод, которого нет у Булгакова, - после того как Шарикова побили, он в белой рубашке, со свечкой идет к зеркалу и смотрит на свое отражение. Пытается проникнуть в свою прошлую жизнь. Это был как бы оправдательный момент, и я старался сыграть эпизод так, чтобы Шарикова защитить. Я собак любил с детства, у меня всегда их было очень много. И видимо, это они мне дали отмашку - иди, мол, скажи за нас слово. Но это, конечно, шутка.

"Смена"

Отзывы посетителей

Tomma   08:31-01.09.2004 У меня на полке фильм "Собачье сердце". Хорошо, что г-н Толоконников не снимался много потом. Он - единственный и неповторимый Шариков. Даже когда читаю Булгакова, представлаю его. С нетерпением жду нового фильма Бортко "Мастер и Маргарита".

Ваше мнение    [ не более 3000 знаков ]

Если Ваш компьютер не позволяет вводить русский текст, введите текст латинскими буквами и нажмите "перевести", а затем "Ok". В этом случае все посетители увидят Ваше сообщение на русском языке

Версия для печати    Пошли новость другу

При полной или частичной перепечатке ссылка на Sobkor.Ru обязательна.