"Час зачатья я помню не точно..."

Для всех знакомых эта семья — настоящая загадка. Все семь лет, а именно столько в этом году исполнилось дочери и сыну Нины Алексеевны, она слышит один-единственный вопрос: как же получилось, что между рождением ее детей прошло ровно девять месяцев? Больше всего она опасается, что очень скоро об этом спросят сами дети.

Покупка

Невысокая, худенькая женщина с короткой стрижкой. Она выглядит немного моложе своих лет. И все бы ничего, да только странное — то ли запуганное, то ли затравленное — выражение глаз никак не вяжется с остальным. Благополучная ведь женщина, даже счастливая. Муж — умница, детки — лапушки. Чего же она боится?

— За столько лет я уже привыкла, — грустно улыбается Нина Алексеевна, — что иногда меня называют бабушкой моих детей. Ну а уж когда про их возраст узнают, вопросы так и сыплются.

Аня и Андрюша — словно небо и земля. Аня — светленькая, вся в воздушных кудряшках. Андрей — смуглый, с густой шапкой темных волос. Обоим по семь, но на близнецов они совершенно не похожи.

— Просто мы Андрюшку купили, — выдворив малышню на улицу, рассказывает Нина Алексеевна.

— ?!!!

— Ну не в прямом смысле, конечно. Сейчас все по порядку расскажу.

И я услышала историю, которая легко потянула бы на сценарий фильма или сериала. Да и книга неплохая бы вышла. Честно говоря, я бы в нее и не поверила, если бы слышала не от первого лица.

Замуж Нина вышла очень удачно. Старухи сплетницы так и сверлили спину взглядом, злобно шипели вслед: «Сама-то никакущая, одни мослы. А мужика, вона гляди, какого захомутала».

Петр, может, внешне тоже неказист был. Но смолоду что-то в его характере вызывало у окружающих протяжное: «Далеко пойдет…» Он и пошел. И по партийной линии, и по служебной. Коллеги уважали, друзья любили. А она боготворила.

Дома Петр не был нежным, скорее деловитым. Да ей и не надо было, знала, что любит. Так годочки летели, и постепенно вползала в их дом страшная беда. Сначала свекровь нет-нет да подденет: «Что ж ты, Петюнюшка, жену бракованную нашел? Деток тебе никак не родит».

А когда справили десять лет свадьбы, она в открытую сыну твердила, чтоб разводился.

— Так хорошо я запомнила этот вечер, — вспоминает Нина Алексеевна. — Муж пришел с работы, а я выходная была. Целый день по врачам бегала. И каждый из них мой приговор усугублял. Это сейчас многие женщины не хотят иметь детей, а тогда двое-трое малышей в семье считалось нормой. Я даже повеситься хотела. Да за день выплакалась и сидела, тупо уставившись в пол. Видно, понял все Петя по моему лицу, но только впервые в жизни он обнял меня крепко-крепко, до боли, положил голову на плечо и прошептал в самое ухо: «Мне детей не надо». А я почувствовала, как его слеза закатилась мне за воротник.

Битва

Следующие четыре года она сражалась с природой: санатории, бесконечные врачи, примочки, уколы. Природа победила.

— Нам тогда уж по 35 было. Петя при хорошей должности. И вот ему кто-то шепнул, что ребенка усыновить можно. Посоветовали и как это лучше сделать. За определенные суммы нужным людям. Главврач местного роддома согласился оказать услугу. Обещал присмотреть мамашу, которая ребенка, скорее всего, бросит. Нине сразу же дадут больничный, затем положат в роддом. А выпишут уже с ребенком, никто и не узнает.

Нина осторожно обмолвилась девчатам на работе, что в положении. Дескать, чудо — тьфу,

тьфу, чтоб не сглазить. На больничный она ушла чуть раньше, чтоб не объяснять отсутствие живота.

Вскоре ночью разбудил телефон:

— Немедленно берите машину и в роддом. У вас мальчик.

Нину колотило в машине, в приемном покое и в палате. Через несколько часов девчонку, ребенка которой они надеялись усыновить, привели сюда же.

— Что я тогда пережила! Девочка деревенская, темная. Приехала учиться, да вот научилась. Плакала до утра, колупала стенку ногтем и иногда вскрикивала: «Ой, батя убьет!»

Смотреть на терзания девчушки не было сил. Та понимала, что бросить дитя — страшный грех, но оставить его боялась еще больше. Нине хотелось по-матерински утешить ее, сказать, что отец простит. Но куда больше хотелось ей ребенка, понимала, что второго шанса может и не быть. Все сделал главврач. Он уговорил горе-маму официально оформить отказ от ребенка, чтобы его можно было усыновить.

Радости не было. Было стыдно, будто совершила нечто ужасное. Потом ей впервые принесли малыша. Мальчик хмурил бровки, просил есть. Мальчик! А она так хотела девочку!

О том, что случилось в эту же ночь в другом городе, Нина узнала позже. А тогда чуть не умерла от испуга. Документы на усыновление они с мужем подписали, Андрюша был их. Знали об этом главврач, акушерка и пара санитарок. Но каждая получила конвертик с зарплатой за несколько месяцев, и все молчали.

В ночь заступил дежурный врач. Было спокойно, он даже закимарил, когда раздался телефонный звонок. Голос областного начальника срывался, он как загипнотизированный твердил:

— Ребенок отказной, два-три дня, есть? Горим! Ну, говори же!

— Не знаю, — полепетал врач.

— Ищи. У первого зама жена родила, но ребенок умер. Всю ночь ищем отказника. Все районные роддома в пяти областях обзвонили.

Услышав должность отца умершего ребенка, врач опрометью достал бумаги, стал их листать.

— Вот же, есть! Мальчик, два дня, доношенный! Официальный отказ!

— Высылаю вертолет, готовь ребенка! — в трубке раздались гудки.

Нине не спалось. За окном светало. Неожиданно в коридоре началась какая-то беготня. Она выглянула и поинтересовалась, что случилось. Санитарка кинула на бегу: «За отказником сейчас вертолет прилетит».

За ее мальчиком! Нина кинулась к врачу. Тот хватался за сердце, голову, опять за сердце. Нина кричала, что не отдаст ребенка, что документы есть. Звонила мужу, он приехал с главврачом. Теперь уже все хватались за голову и сердце. Главврач метался и сипел, что теперь все «полетят». Муж стучал кулаком по столу, а Нина, буквально вырвав мальчика из рук санитарки, прижимала его к груди.

Прилетел вертолет. Врач из Орла тоже кричал, грозил, умолял. Называл должность своего усыновителя и делал многозначительно большие глаза. Тоже хватался за сердце. И вот вертолет улетел.

Чудеса

Через четыре дня Нину с Андрюшкой выписали домой. Для всех он был родной, для них в первую очередь. Отстояв такую битву, Нина поняла, что действительно любит черноглазого крикуна. Муж был счастлив и невероятно нежен. Именно тогда Нина узнала, что такое медовый месяц. Потом начались женские проблемы. Нина переживала: малыш отнимал столько времени, что лечиться самой было некогда. И все же пошла к врачу.

— Голубушка, да вы беременны, — врач озадаченно перелистывал карточку пациентки.

После «не может быть» наступило состояние всепоглощающего счастья. Медики объяснили, что мощный стресс изменил что-то в организме, и мечта сбылась. Родилась Анечка, девочка, как Нина и хотела.

— Я никогда, ни секунды не жалела, что мы взяли Андрюшеньку. Не было бы его, не было бы и доченьки. Он мой родной сыночек.

Земляки чувства Нины не разделили. Сначала посмеивались, заметив беременность. Мол, сидела-сидела и на тебе, высидела. Потом задумываться начали, поняли, что быть такого не может.

Даже лучшие друзья нет-нет да и возвращались к этой теме. Нине казалось, что весь городок в курсе их тайны. За любые деньги она просила изменить год рождения хоть одному из детей. Не смогла. Все время жить в страхе, что «добрые» люди будут ждать, когда дети подрастут, чтобы рассказать им обо всем, она не хотела.

Муж добился перевода в другой райцентр. За семь лет они сменили три города. Но сейчас Нина Алексеевна очень боится, что о странноватом чуде их рождения начнут расспрашивать дети. Что Андрюша будет страдать. Как объяснить ребенку, что это важно только для досужих неумных людей? А Нина Алексеевна уверена, что такие в жизни ее Андрюши встретятся еще не раз.

“Десница”, Брянск

Ваше мнение    [ не более 3000 знаков ]

Если Ваш компьютер не позволяет вводить русский текст, введите текст латинскими буквами и нажмите "перевести", а затем "Ok". В этом случае все посетители увидят Ваше сообщение на русском языке

Версия для печати    Пошли новость другу

При полной или частичной перепечатке ссылка на Sobkor.Ru обязательна.